Я уже как-то поднимал проблему засорения разговорного русского ненужными словоформами, но один недавно полученный пресс-релиз убедил меня, что дела ещё хуже, чем казалось: тенденция перекочевала из разговорного языка в официальный, и этот процесс, похоже, не собирается останавливаться.
Конечно, любой журналист вам скажет, что пресс-релизы – это отдельный вид «искусства», причём абстрактного. Но этот превзошёл всё виденное ранее. Вот цитата из «виновника торжества»: «Помимо акселератора в гибридном режиме идёт работа ещё по шести трекам: форсайт новых рынков НТИ, рынки и проекты-маяки, сквозные технологии, «Точки кипения Hi-Tech», развитие региональных технологических сообществ, лаборатории школ мышления и оценки гуманитарного воздействия».
Лично я прочитал вышеприведённый абзац раз семь, после чего плюнул и сдался. Кстати: вы думаете, что авторы этих шаманских заклинаний как-то удосужились объяснить, при чём тут «акселератор»? Ничуть не бывало! «Акселератор» остался за бортом читательского понимания точно так же, как и таинственные «школы мышления» с их лабораториями, не говоря уже про форсайт.
Там было ещё много интересных упоминаний неких событий, именуемых странным словом «интенсив», и совсем уж загадочные вещи под названием «кросс-питчи». Опять цитирую: «Образовательные, акселерационные и деловые мероприятия объединены общей идеей – созданием долгосрочного образа будущего России с горизонтом 100 лет». Там было ещё что-то про «стратегическое видение будущего» и «прогноз развития системы образования в России и мире на ближайшие 10-15 лет». После упоминания про систему образования мне лично захотелось сказать: а может, не надо?
И хотя тут мне всё же хватило семи повторов, чтобы хоть что-то уяснить, суть, сами понимаете, поменялась мало. Дополнительно удручало, что знание такого количества умных слов не сказалось на желании авторов вычитать собственный текст и исправить опечатку в одном из абзацев.
Всё это – то самое, что знаменитый Джордж Оруэлл назвал «новоязом». Правда, он говорил о тоталитарных обществах, однако современные лингвисты пишут, что «актуальность проблемы формирования языков власти не исчезает вместе с исчезновением тоталитаризма, ибо общество потребления, информационная революция, информационные войны создают новые типы «новояза», влияющего на особенности нашего мышления и поведения» («Формирование «новояза» в современном российском обществе». «Молодой учёный», 2016).
Понятно, что процесс этот невозможно остановить, он неизбежен. В конце концов язык – вещь подвижная, подверженная влиянию извне и в разговорной своей части даже неуправляемая. Но ведь существует ещё и язык литературный! То есть тот, на котором пишут. И здесь вполне во власти автора сделать так, чтобы читатели не продирались сквозь написанное, как конкистадоры аделантадо Франсиско Писарро сквозь джунгли Тауантинсуйю. Про конкистадоров и джунгли я написал специально – в качестве примера того, как на пустом месте усложнить простую вещь. А усложнять нельзя, поскольку релизы для того и придуманы, чтобы разъяснять, а не запутывать! В этом плане авторам вышеприведённого творения хочется привести в пример самый короткий пресс-релиз в истории, выпущенный баскетболистом Майклом Джорданом. Состоял он всего из двух слов: «Я возвращаюсь». И никакой работы «в гибридном режиме», да ещё «по шести трекам»!
Те, кого не убедила история Джордана, могут вспомнить первый релиз в истории. Он был выпущен в 1906 году в США после крушения поезда. Тогда железнодорожная компания не только осознала необходимость распространить публичное заявление, но и выделила специальный поезд для доставки журналистов к месту происшествия. Такой инновационный подход настолько впечатлил знаменитую «Нью-Йорк Таймс», что пресс-релиз был перепечатан в газете дословно. Что-то мне подсказывает, что релизу про «шесть треков» это точно не грозит.
Можно было бы сказать: Бог с ними, с релизами! Всё равно они в идеале должны служить лишь отправной точкой для журналиста. Но я говорю о тенденции. Например, о фразах типа: «Мы вам представим наш лучший челлендж, будем расширять наши компетенции, внедрять лучшие практики, у нас будет два интенсива». Так вот: оставьте это издевательство над «великим и могучим» интернет-пользователям или, как они сами себя называют, «юзерам». Но в официальных сообщениях им не место! Хотя бы потому, что «практика» и «компетенция» в русском языке не бывают во множественном числе! А уж при чём тут «челлендж», который переводится как «вызов», я, наверное, никогда не пойму.
Впрочем, мало ли чего я не пойму! Но есть исследования, пока малочисленные, которые показывают, что сегодня интернет-сленг отрицательно влияет на культуру речи и общий уровень грамотности. Всё дело в элементарной моторике: если целый день писать «нра», то в тот момент, когда надо будет написать «нравится», носитель «новояза» застрянет над вопросом «-ться» или «-тся» с вероятностью намного большей, чем такой же «юзер», хотя бы иногда читающий книги. Ему попросту будет труднее переключиться из-за выработавшейся привычки. А когда такие «юзеры» садятся за составление пресс-релизов, тогда и появляются жуткие сочинения про «акселераторы» и «форсайты».
Поэтому очень надеюсь, что процитированный мною уникальный релиз – ещё не показатель, и дело им одним и ограничится. В конце концов, хватит с нас бессмертных «в двухтысячно втором году», «согласно указа» и «в мае-месяце».
Асхат МЕЧИЕВ