22 декабря – 85 лет со дня рождения Эдуарда Успенского, автора знаменитого «Простоквашино», я уж не говорю про «Пластилиновую ворону» или «Следствие ведут Колобки».
Вспоминаю, как в детстве я на правах непутёвого брата-троечника попросил образцово-показательную сестру-отличницу помочь с уроками. Пока она возилась со своими, я завалился на диван с первой же книжкой, какая попалась под руку из стоящих на полке. Это, на моё счастье, оказалась «Вниз по волшебной реке» Эдуарда Успенского. Я, как теперь сказал бы сын этой самой сестры, «залип» на весь вечер. Ситуация с уроками, кажется, с мёртвой точки в тот вечер так и не сдвинулась (равно как и в большинство последующих, но это уже другая история). Зато я открыл для себя замечательные «современные сказки».
А уж когда я узнал, что и знаменитый дядя Фёдор, и все прочие простоквашинцы стали персонажами мультфильмов после того, как предварительно побывали главными героями его книг, то, конечно, не смог терпеть подобный пробел в образовании долго: все книги про знаменитую троицу были мною немедленно взяты в библиотеке и зачитаны до дыр. Потом подобная участь постигла и остальных, включая «Гарантийных человечков». У Успенского даже ужастик есть, написанный под влиянием любимых в пионерских лагерях детских страшных историй про гроб на колёсиках или пианино с красным пятном. Называется он «Красная рука, чёрная простыня, зелёные пальцы», носит подзаголовок «Страшная повесть для бесстрашных школьников» и до сих пор является самым пугающим из всего когда-либо мною прочитанного. А прочитал я, поверьте, много, в том числе и в жанре «хоррор», или как он там называется.
Не знаю, нужны ли на такие книжки какие-нибудь рецензии. По-моему, любому здравомыслящему человеку очевидно, почему они должны быть прочитаны или, как теперь принято говорить, являются «культовыми». Во-первых, это очень добрые и светлые повести, в которых добро побеждает зло (включая «Красную руку» вместе с простынёй и пальцами), и главным орудием победы является дружба. Сказка учит дорожить этой дружбой и друзьями, как самым ценным. В повести, как и положено в сказочном произведении, идёт сквозной темой борьба добра со злом, но добро представлено целой компанией сдружившихся героев, а зло – одной-единственной старухой Шапокляк (прообразом её, говорят, была одна из жён автора).
Во-вторых, они очень смешные, включая цикл про Гену и Чебурашку, который всё-таки написан для аудитории помладше. Но даже там есть перлы типа «Жил-был крокодил. Звали его Гена. Он работал в зоопарке. Крокодилом». Или вот этот: «Молодой кракодил пятидесяти лет хочет завести себе друзей. С предложениями обращаться по адресу: Большая Пирожная, дом 15, корп. Ы. Звонить три с половиной раза». Да что там Гена с Чебурашкой! Даже в упомянутом мною «хорроре» про Чёрную простыню есть такие бриллианты, как «Новенький забор из старых досок» или «Может, у этой простыни родственники есть? Наволочки и полотенца разные?».
Не знаю, кому как, но лично я смеялся от души, например, когда читал про живой трактор по имени Федя, который работал на супе и картошке, из-за чего ездить на нём иной раз было невозможно, поскольку Федя не мог ехать мимо дома, где пекли пироги. Там он останавливался у забора, и героям приходилось заходить к хозяевам и клянчить, пока кот Матроскин не решил эту проблему, придумав во время езды держать перед трактором сосиску на удочке.
В-третьих, там есть юмор и не совсем чтобы детский: «В милиции не было ни души. Как при коммунизме»; «Секретарь райкома запретил, Иванцов. Он сказал: у нас с картошкой в этом году скандал, нам только ещё Красного Пятна не хватало»; «Какой-то странный у вас капитализм наступил, — говорит Матроскин. – И кроватей у вас завались, и кнопочки есть, а дядя Вася всё так же на себе тяжести таскает, как при развитом социализме»; «Мужчину надо воспитывать до пятидесяти лет. А после пятидесяти можно перевоспитывать начать». Тут, правда, писатель кренится в сатиру, из-за чего детская непосредственность из книг немного уходит. Но это мнение сугубо личное.
В-четвёртых, юмор из этих книжек настолько ушёл в народ, что анекдоты про Гену и Чебурашку перестали быть, как теперь говорят, «мемными» совсем уж недавно. Зато, говорят, у психологов даже есть «комплекс Чебурашки», когда взрослый пытается быть инфантилом, что во многих случаях очень удобно. Чебурашка стал очень популярен, и не только в России, но и по всему миру, особенно в Японии.
В-пятых, озвучивали персонажей в мультиках замечательные артисты. По-моему, невозможно читать сказку, представляя, что Матроскин говорит не голосом Олега Табакова, Шарик – Льва Дурова, а почтальон Печкин – Бориса Новикова.
Вот это я и считаю важным, когда говорю о писателях и их книгах, а вовсе не модные сегодня скандалы, которые многие почему-то любят вытаскивать на свет неизвестно зачем. Не важно это.
Ну и напоследок, как всегда, немного самого вкусного со страниц «виновника торжества»: «А всё-таки быть царём так же плохо, как и не быть царём!». «Чтоб ему провалиться, замечательному! Чтоб у него всё полопалось, у самого красивого!». «Есть же вот люди такие наоборотные. Чем меньше они думают, тем больше пользы». «Ожидаются заморозки, переходящие в наводнение. Ожидается землетрясение, переходящее в солнечное затмение». «Сколько лет я вас знаю, вы всё понимаете. Но самое интересное, что вы всё понимаете неправильно». «Я люблю, когда у человека характер веселый — колбасно-угощательный. А у неё наоборот – тяжёлый характер. Венико-выгонятельный». «Кот Матроскин подойти к телефону не может. Он очень занят. Он на печи лежит». «В детстве она много читала. Поэтому не вышла замуж». «Вам плохо живётся. Только вы этого не понимаете. Вы по ошибке счастливы. Но я вам глаза раскрою». «Новости с полей. На полях ничего нового. Всё уже убрали: и картошку, и кукурузу, и свёклу, и помидоры, и арбузы, и… бананы, и… студентов». «Он уже переходил в тот возраст, когда вопросы любви и дружбы заняли у него второе место после мультфильмов». «На глазах у всей страны действует шайка, все о ней знают, одна милиция не в курсе».