Человек, которому приставом-исполнителем на основании акта о наложении ареста (описи имущества) передано на хранение арестованное имущество должника, несёт обязанности хранителя, предусмотренные положениями ст. 891 и 900 ГК РФ, и отвечает за утрату, недостачу или повреждение вещей, принятых на хранение, по основаниям, предусмотренным ст. 401 ГК РФ.
Подобный спор был решён в нальчикском городском суде, куда с иском обратилось местное подразделение Федеральной службы судебных приставов о взыскании с Валентины Н. материального ущерба. Судом было установлено, что на исполнении в отделе судебных приставов находилось производство, возбуждённое на основании исполнительного листа о возложении на общество обязанности безвозмездно устранить недостатки выполненной работы по договору с Кирой Н., о взыскании в её пользу неустойки, компенсации морального вреда, а также штрафа за неисполнение в добровольном порядке требований потребителя.
В рамках данного дела судебным приставом-исполнителем отдела на товар, принадлежащий обществу и предназначенный для реализации, наложен арест, имущество изъято и передано на хранение представителю взыскателя Валентине В.
Задолженность по исполнительному производству о взыскании с общества денежных средств в пользу Киры Н. погашена должником в полном размере, в связи с чем арестованное имущество подлежало возврату.
Согласно актам приёма-передачи ранее арестованное имущество возвращено обществу, однако его часть из-за ненадлежащего хранения испортилась, чем нанесён ущерб.
Решением арбитражного суда были удовлетворены исковые требования общества к Российской Федерации: с ФССП за счёт казны РФ в пользу общества взысканы убытки.
Ссылаясь на вину Валентины в причинении этого вреда, так как именно ей было передано на хранение имущество, сохранение которого она должным образом не обеспечила, служба судебных приставов обратилась в суд с иском к своей сотруднице о взыскании с неё материального ущерба, возмещённого обществу в свою пользу в порядке регресса. Сотрудница исковые требования не признала, ссылаясь на отсутствие своей вины в причинении вреда, равно как и на отсутствие у неё договорных отношений с истцом по обеспечению сохранности переданного ей имущества.
Решая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований службы судебных приставов, суды первой и апелляционной инстанций, ссылаясь на положения ст. 61 ГПК РФ, исходили из установленной вступившим в законную силу решением арбитражного суда вины судебных приставов в необеспеченности сохранности арестованного имущества общества и наличия причинно-следственной связи между допущенным службой нарушением и возникшими у ООО убытками, а также из отсутствия между ФССП и Валентиной договорных отношений по хранению переданного ей имущества.
Между тем кассационная инстанция Верховного суда КБР с данными решениями не согласилась, указав на положения подпункта 1 п. 1 ст. 161, п. 1 ст. 886 и п. 1 ст. 887, ст. 906 ГК РФ, а также ст. 86 ФЗ «Об исполнительном производстве», которые оговаривают, что правила гл. 47 ГК РФ применяются к обязательствам лица, которому судебный пристав-исполнитель передал на хранение арестованное имущество. Подтверждением возникновения такого обязательства, отмечается в решении президиума Верховного суда КБР, является акт о наложении ареста с подписью должностного лица, получившего имущество на хранение. Суд при рассмотрении дела не учёл приведённые правовые нормы, а также тот факт, что Валентина при передаче ей на хранение имущества расписалась в акте о наложении ареста, в связи с чем на неё распространялись обязанности хранителя, предусмотренные ст. 891 и 900 Гражданского кодекса, и она как хранитель отвечала за утрату, недостачу или повреждение вещей по основаниям, предусмотренным ст. 401 ГК РФ.
Кассационная судебная инстанция отмечала, что согласно ст. 401 ГК РФ лицо, не исполнившее обязательство либо исполнившее его не должным образом, несёт за это ответственность. Оно признаётся невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, были приняты все меры. Отсутствие вины, отмечалось в кассационном решении, доказывается нарушившим обязательство.
Размер ответственности хранителя определяется в соответствии с положениями ст. 902 ГК РФ.
Давая оценку вынесенным решениям, кассационная инстанция отметила: делая вывод, суд оставил без внимания то обстоятельство, что предметом рассмотрения арбитражного суда был спор между обществом и государством, а вопрос о виновности должностного лица не ставился.
При этом арбитражным судом сделан вывод о том, что на момент изъятия у должника имущества оно было в удовлетворительном состоянии, тогда как во время возврата обнаружено его существенное повреждение.
Суд апелляционной инстанции при решении требований службы судебных приставов о взыскании материального ущерба в порядке регресса вопрос о надлежащем исполнении Валентиной обязанности по хранению имущества в круг юридически значимых обстоятельств не включил, на обсуждение не ставил. В соответствии со ст. 1081 ГК РФ лицо, возместившее вред, причинённый другим лицом, имеет право обратного требования (регресса) к этому лицу в размере выплаченного возмещения.
Вынося решение, президиум Верховного суда КБР отмечал, что служба судебных приставов в порядке регресса имеет право требовать от Валентины как от хранителя возмещения убытков, причинённых в результате повреждения имущества общества в период его нахождения у ответчика и уплаченных службой обществу денежных средств на основании решения арбитражного суда.
