Это рассказ о Барбаро, жеребце чистокровной верховой породы с замечательной родословной, родившемся в 2003 году, претендовавшем на приз Тройной Короны, но сломавшем ногу во время старта и усыплённом после восьмимесячной борьбы за жизнь.
Он родился довольно крупным, так что его матери при родах помогали двое мужчин. Он был крупным и длинноногим, обладал хорошими физическими данными и чудным интеллектом, но больше ничем не отличался от сотен других жеребят.
Гретхен и Рой Джексоны, владельцы молодого жеребца, подобрали ему никому не известного тренера Майкла Матца с его помощником Питером Бреттом. Но тогда они и не подозревали, насколько эти двое – тренер и питомец – похожи друг на друга: оба с непреклонной волей, с непоколебимым желанием жизни. Его тренировали постепенно, с большим терпением. Первой скачкой, в которой участвовал Барбаро, стал «Делавар Парк» 4 октября 2005 года. Дистанция была в одну милю, и в ней могли участвовать только лошади двух лет, ни разу не выигрывавшие. Полмили Барбаро оставался рядом с лидерами, а затем он просто «выстрелил». Это было ошеломительно – в рывке было столько мощи, пульсирующей грубой силы, которая оставляла позади себя облака пыли. Он опередил соперников на восемь с половиной корпусов.
Барбаро бежал «Лорел Фьютюрити» 19 ноября 2005 г., и эта скачка стала копией предыдущей в Делавар Парке. Он также держался вблизи лидеров и где-то через полмили «выстрелил» снова. Затем он участвовал в «Тропикал Парк Дерби» в начале 2006-го во Флориде, выиграв в лёгкую три с четвертью корпуса у соперников. И это была первая победа масштаба первой категории. О нём начали говорить. Перспектива выиграть Кентуккийское Дерби, и даже Тройную Корону вырисовывалась всё ярче.
Флоридское Дерби, назначенное на 1 апреля, было первым настоящим испытанием Барбаро – скачка первой категории. По жеребьёвке Барбаро достался десятый номер, который означал, что он будет стартовать по внешнему кругу. С 1989 года ни одна лошадь не выигрывала Флоридское Дерби, стартуя с внешней дорожки. Ещё один плохой знак случился чуть позже – в то время, когда Матц мыл Барбаро утром, возбуждённый жеребец лягнул его ногой, попав по руке. Однако все знаки оказались пусты – Барбаро выиграл скачку с опережением на полкорпуса.
6 мая 2006 года был день «Кентукки Дерби», которое уже столько времени являлось целью Джексонов. День был напряжённым. Матца обвиняли в неправильной тренировке Барбаро: ведь за всю свою жизнь он проскакал всего пять скачек, и было очевидно, что лошадь могла перестоять, растеряв спортивную форму после длительного отдыха. Для Гретхен Джексон этот день тоже должен был стать великим – ведь до Барбаро у 68-летней владелицы не было лошадей, выигрывавших скачки первой категории.
Жокеем Барбаро в этот день был искусный Эдгар Прадо. Многие считали, что у Барбаро есть все шансы на победу, и они не ошиблись. Без единого прикосновения хлыста жеребец пролетел дистанцию и выиграл скачку, опередив соперников на шесть с половиной корпусов. Это был пятый из самых больших отрывов за всю историю Дерби.
О величии Барбаро заговорили. От него ждали многого, и победа в скачках Прикнесс казалась сама собой разумеющейся. В тот день Барбаро был в отличной форме. Он казался спокойнее, чем на «Кентукки Дерби», и явно был настроен на победу. Однако за несколько минут до начала старта Барбаро внезапно вырвался из бокса, навалившись всем телом на ворота. Из всех скаковых примет эта была самой плохой, и за всю свою карьеру Прадо не мог вспомнить ни одного случая, когда после такого старта лошадь выигрывала. Ветеринар не выявил никаких повреждений, и конь снова был помещён в стартовый бокс. Барбаро достаточно неплохо стартовал в группе девяти лошадей, но они мешали ему развить удобную для него скорость, которой сами не обладали. Затем, где-то через сто метров, Эдгар Прадо услышал треск где-то внизу.
А затем перед теми, кто был на трибунах, и перед миллионами людей у экранов телевизоров промелькнули тысячи различных картинок. Вид, как Барбаро секунду или две всё ещё пытался бежать, опираясь на заднюю правую, которая уже не работала как надо, и каждый шаг только причинял ей всё больше и больше вреда. Барбаро, прижимающийся к боковой дорожке, в то время как нижняя часть его ноги беспомощно болталась в воздухе под странным углом. Затем как со скоростью молнии Прадо спрыгнул с Барбаро, и потом он, уже закрывающий лицо руками, в то время как по щекам бежали слезы.
Ветеринар Скотт Палмер, осмотревший ногу Барбаро, пришёл к неутешительным выводам. Он сталкивался с переломами путовой кости, также имел дело с переломами сесамовидных костей. Но осколочный перелом длинной кости плюсны был самым опасным. А здесь на одной ноге присутствовали все три перелома. Однако Джексоны решили не усыплять коня, оставив ему и искусному ветеринару, другу Матца Дону Ричардсону, шанс.
Барбаро отвезли в Нью-Болтон на следующий же день. Конь вёл себя очень спокойно, словно понимал, что происходит вокруг. Опытный хирург Ричардсон провёл операцию за пять часов, собирая путовую кость жеребца буквально по кусочкам.
Барбаро был полон желания жить. Он шесть недель провёл в послеоперационном боксе, живо интересуясь происходящим вокруг. Он полюбил есть виноград и апельсины, он научился сидеть по-собачьи на специальной лебёдке, которая помогала отдыхать его передним ногам. Весь мир следил за его выздоровлением. 13 июня была проведена ещё одна операция под общим наркозом, в ходе которой в первый раз поменяли гипс. И Ричардсон был настроен весьма оптимистично. Но пятого июля всё начало рушиться на глазах. После очередной операции по смене гипса, отходя от наркоза, Барбаро впервые повёл себя яростно и, ударившись в послеоперационном помещении челюстью о стену, сломал себе два молочных зуба. Восьмого июля он перенёс операцию, которая должна была избавить его от попавшей в правую ногу инфекции. Как сказали Джексоны, возможно, она попала в организм, когда Барбаро выбил себе зубы. Другим источником инфекции могли стать пластины и шурупы в ноге Барбаро. Также стало ясно, что пластина больше не фиксирует ногу: шурупы, которые удерживали её на месте, погнулись, так что её тоже предстояло поменять вместе со многими креплениями. Гипс поменяли, а ещё через два дня его поменяли снова. Это был уже пятый по счёту гипс за последние семь недель.
Вскоре у Барбаро на задней левой ноге развился ламинит в тяжёлой стадии. В результате пришлось бы удалить 90 процентов от всей стенки копыта. Но надежда всё ещё оставалась, и за здоровье жеребца решили бороться до конца.
К середине месяца задняя левая нуждалась только в бинтах. 26 сентября Ричардсон сказал, что правая задняя практически зажила, а на левой задней начал отрастать здоровый копытный рог. В начале ноября с ноги Барбаро сняли гипс, и многие уже с уверенностью говорили, что он вскоре сможет покинуть госпиталь.
История Барбаро облетела всю страну и вышла далеко за её пределы. Со всего мира приходили ему тысячи писем, огромное количество открыток от школьников, в Нью-Болтон приходили поклонники даже из Панама-Сити. Все газеты от Аляски до Австралии следили за его выздоровлением.
Однако за время рождественских праздников Барбаро стало заметно хуже. На левой ноге не было никаких изменений к лучшему. Он переносил на неё столько веса, что приобрёл в итоге странную неуклюжую походку. В результате этого правая нога срослась под углом. 10 января работники госпиталя объявили, что у Барбаро серьёзное ухудшение, и Ричардсону придётся удалить ещё часть стенки копыта с задней левой, так как она всё ещё страдала от ламинита.
13 января Майкл Матц в последний раз навестил Барбаро. Лошадь потеряла много веса, и Матц понял, что ему очень плохо. Он лежал, когда Матц вошёл к нему в денник. Гретхен навещала его очень часто, а Ричардсон продолжал бороться за его жизнь, но конь постепенно угасал. В последние дни он был совсем плох. Ламинит поразил и остальные его ноги, он не мог лечь и постоянно качал головой. 29 января было принято решение усыпить Барбаро…