Наследие Великой войны

Сегодня «Кабардино-Балкарская правда» представляет новую рубрику, о содержании которой можно догадаться по её названию.  В ней мы расскажем истории создания песен, стихов, романов, повестей, рассказов и пьес о Великой Отечественной войне.
Военная литература – отдельный и очень внушительный пласт отечественной культуры. Эти тексты пронзительны, трагичны и по-своему уникальны. Величайшая трагедия двадцатого века вдохновила многих авторов, и начнём мы с Расула Гамзатова. Его стихотворение «Журавли» стало одной из лучших песен на эту тему.
В первой редакции оно начиналось так: «Мне кажется порою что джигиты, / С кровавых не пришедшие полей, / В могилах братских не были зарыты,/ А превратились в белых журавлей». Когда эти стихи решили положить на музыку, некоторые слова пришлось заменить. Окончательный вариант все мы прекрасно знаем. Прежде всего «джигиты» превратились в «солдат», благодаря чему песня стала интернациональной. Эта замена потребовала новой рифмы, и из текста исчезли «зарытые в братских могилах». На самом деле, это правильное решение. «Полегли в землю» звучит торжественнее и мягче…
Стихотворение было написано после посещения Гамзатовым Мемориального парка в Хиросиме. В этом городе он увидел памятник двенадцатилетней японской девочке, погибшей от лейкемии после атомного взрыва. Садако Сасаки верила, что вылечится, если смастерит тысячу бумажных журавликов. К сожалению, сделать этого она так и не успела.
Возвращаясь домой, Гамзатов думал о матери, которая умерла, пока он был в Японии. Вспоминал старших братьев Магомеда и Ахильчи, не вернувшихся с полей сражений…
Образ погибшего солдата, превратившегося в птицу, поэт придумал ещё в 1948 году.  Спустя двадцать лет благодаря песне он стал известен далеко за пределами Советского Союза.
Впервые стихотворение «Журавли» было опубликовано в 1968 году в журнале «Новый мир». Его перевёл на русский язык Наум Гребнев – известный переводчик кавказской и восточной поэзии. Благодаря этому человеку русскоязычный читатель познакомился с творчеством Гамзата Цадаса, Кайсына Кулиева, Алима Кешокова, Танзили Зумакуловой, Ираклия Абашидзе, Махтумкули, Адама Шогенцукова…
Наум Гребнев учился вместе с Гамзатовым в Литературном институте, и их знакомство стало началом крепкой дружбы и многолетнего сотрудничества. После смерти переводчика, в конце восьмидесятых годов, Гамзатов напишет: «Мой друг Наум Гребнев превосходно перевёл «Журавлей». Он был не просто переводчиком, а почти соавтором. Это стихотворение оказалось ему ближе всех остальных, ибо он сам – израненный воин, потерявший на войне своих близких. Оно стало для него личной болью. Наум говорил: «Эта песня обо мне и моих друзьях». Теперь я горюю и о нём – и он нашёл место в журавлиной стае»…
Война застала Гребнева на пограничной заставе под Брестом. Отступая вместе с Красной Армией, он сумел выйти живым из печально известного Харьковского окружения; форсировал Северский Донец; воевал под Сталинградом… Гребнев был трижды ранен и после последнего ранения в января 1944 года вернулся домой.
Стихотворение «Журавли» стало песней благодаря Марку Бернесу, который искал основу для новой музыкальной композиции. Самому артисту воевать не пришлось. Однако, находясь в эвакуации в Ташкенте, он много снимался в военных фильмах.  К концу шестидесятых годов Бернес был широко известен как актёр и исполнитель песен «Тёмная ночь», «Враги сожгли родную хату», «Хотят ли русские войны?», «С чего начинается Родина?»…
Его вдова Лилия Михайловна Бодрова вспоминала: «Последние два года жизни Бернес постоянно читал стихи Расула Гамзатова, Кайсына Кулиева, будто искал что-то. Однажды нашёл… Эта песня рождалась в муках, и я помню яростные споры Марка с переводчиком…».
Расул Гамзатов по этому поводу говорил: «…Мы сочли пожелания певца справедливыми и вместо «джигиты» написали «солдаты». Это как бы расширило адрес песни, придало ей общечеловеческое звучание».
Однако этим дело не ограничилось. По словам поэта Константина Ваншенкина, который был очевидцем работы над песней, Бернес предлагал немало поправок, и его аргументация была «в высшей степени убедительная». Он сказал, что сами джигиты эту песню петь не будут, они поют свои, джигитские песни, а для остальных это слово – бутафория. Второе четверостишие, начинавшееся словами «Они до сей поры с времён тех дальних…», он оставил без изменений, причём единственное во всей песне…».
Третью и четвёртую строфы Бернес попросил убрать.  По его мнению, они ничего не добавляли. Кроме того, в четвёртом четверостишии звучал вопрос: «Не потому ли с кличем журавлиным / От века речь аварская сходна?». «Но я же буду петь не по-аварски!» – объяснял артист переводчику. 
Автором мелодии стал Ян Френкель. «К нему обратился Марк Бернес с просьбой написать музыку на эти слова. И он, солдат и музыкант, прошедший всю войну, сделал это великолепно. Это была не столько удача композитора, сколько победа таланта, безошибочное, точное восприятие и воспроизведение движений души. Эта… песня стала началом нашей бесконечной дружбы», – признавался Расул Гамзатов.
Френкелю стихи понравились, но с мелодией пришлось поработать. Он искал разные варианты, пока один из них его не удовлетворил. «Я тут же позвонил Бернесу, – вспоминал композитор. – Он сразу же приехал, послушал песню и… расплакался. Он не был человеком сентиментальным, но нередко… плакал, когда ему что-то особенно нравилось».
Марк Бернес записывал «Журавлей» уже тяжело больным человеком. Он с трудом передвигался, но блестяще исполнил песню с первого дубля. Эта запись стала последней в его жизни. Певец умер через месяц от рака лёгких.
Биограф Яна Френкеля композитор Юрий Рабинович вспоминал, что Бернес очень торопился с записью. Он понимал, что жить ему осталось недолго, и хотел, чтобы «Журавли» стали его «лебединой песней». Запись для него была неимоверно тяжела, но он мужественно справился с этой задачей.
Впервые «Журавли» прозвучали на традиционной встрече ветеранов войны в редакции газеты «Комсомольская правда». Песня фронтовикам понравилась, чего не скажешь о композиторах. Они отнеслись к ней неоднозначно. Большинство коллег Френкеля обвиняли его в «примитивности», «излишней сентиментальности», «бардовском характере» мелодии и потакании вкусу невзыскательных слушателей. Однако время рассудило иначе – песня «Журавли» стала всенародно любимой и необыкновенно популярной.
Кстати, Френкель и сам неплохо её исполнял. Не хуже, чем Бернес, Кобзон или Юрий Гуляев…