В пещерах Эскуриала в Португалии и испанской Ла Пилеты есть рисунки, которым около двадцати тысяч лет. Лошади, запечатлённые художником времён палеолита, имеют вполне определённое портретное сходство с современной конской популяцией, носящей название соррайя.
Существующая благодаря горстке заводчиков и защите государства, эта уникальная популяция насчитывает всего около двухсот лошадей. Название своё она получила по реке Соррайя, возле которой португальский ипполог, зоолог и палеонтолог Руй д'Андраде впервые встретил этих лошадок в 1920 году, предположив, что это остатки дикой популяции, не подвергшейся воздействию человека и, возможно, влиянию других пород. Испанцы знали этих лошадей под именем марисмено, то есть «лошади болот». Низменные и заболоченные берега реки оставались труднодоступными и пустынными ещё сравнительно недавно, поэтому дикие лошади нашли здесь убежище.
Изучая диких лошадок из долины Соррайи, Руй д'Андраде пришёл к выводу: соррайя являются древними предками андалузской и лузитанской пород. Коневодство на Пиренейском полуострове имеет очень древнюю историю, богатейшие традиции, и предположение о том, что именно здесь мог располагаться один из центров одомашнивания лошади, выглядит вполне убедительно. По сведениям Руя д'Андраде, древнейшее аборигенное население пользовалось лошадьми уже в IV тысячелетии до н. э. В начале III тысячелетия до н. э. полуостров завоевали племена иберов, вторгшиеся из Северной Африки. Иберы были народом конным, и лошади их имели местное происхождение – естественно, от диких соррайя. В описании Пунических войн Страбона встречается множество хвалебных отзывов о качествах иберийских коней и всадников, упоминается их способность взбираться на самые крутые склоны, куда, кроме них, подниматься верхом вряд ли кто рискнул бы. Когда Ганнибал, покорив Испанию, направился на завоевание Италии, он забрал с собой двенадцать тысяч иберийских лошадей.
Шли века, сменяли друг друга вестготы, вандалы, арабы, однако на юге конское население по-прежнему сохраняло черты древней иберийской породы. Именно здесь позднее будут выведены лошади, которые в средние века покорят весь христианский мир, – сегодня они зовутся андалузцами и лузитано. И всё это время на полуострове жили дикие кони.
Судя по всему, соррайя оставили свой след не только в Старом Свете. Когда Колумб снаряжал вторую экспедицию в Америку, он решил взять с собой лошадей. Для отправки были отобраны прекрасные экземпляры андалузской породы. Однако при погрузке нечистые на руку купцы подменили породистых коней на небольших простеньких лошадок откуда-то с берегов Гвадалквивира. Колумб, конечно, был раздосадован, но разбираться не стал – побоялся упустить попутный ветер. С острова Испаньола (он же Гаити) лошади попали на Пуэрто-Рико, Кубу и Ямайку, а затем на континент. Из Центральной Америки они распространялись в двух направлениях: на юг, в сторону Колумбии, Перу, Чили и Боливии, и на север. Здесь к ним присоединились лошади, прибывшие в Мексику с Кортесом. Лошади «неблагородного происхождения» в суровых походных условиях наверняка имели преимущество перед заводскими породами, так что кровь диких соррайя должна была сохраниться в американских породах.
Доктор д'Андраде не только «открыл» лошадей соррайя – он практически спас их от вымирания. С 1930 по 1942 год собрал одиннадцать диких лошадей – семь кобыл и четырёх жеребцов. Они составили основу всей ныне существующей популяции соррайя. С1937 года этих лошадей разводят в чистоте, и все современные соррайя являются потомками лошадей Руя д'Андраде. Вне Пиренейского полуострова представителей породы больше всего в Германии. Первых соррайя в эту страну привезли в 1976 году.
Коль скоро соррайя – настоящие дикие лошади, называть эту популяцию породой не совсем правильно: ведь термин «порода» относится к домашним животным. Тем не менее современные соррайя живут под пристальным вниманием человека. В шесть месяцев всех жеребят таврят горячим способом и берут у них кровь для тестирования ДНК. Некоторых лошадей, не подходящих для разведения, заезжают: соррайя неплохо работают под седлом, на них можно пасти скот, они даже могут подойти для любительского спорта. Однако соррайя остаются под угрозой исчезновения. При такой малочисленности ошибка одного заводчика может оказаться разрушительной для всей популяции.
Когда-то эти мышастые лошадки были королями болот и холмов Португалии и Испании, паслись здесь неисчислимыми табунами. Но и сегодня мы можем соприкоснуться с этой живой историей многовекового союза человека и коня, изучать это «живое ископаемое»…