Алим Кешоков – поэт поистине масштабный, сумевший поднять целую симфонию жанров от публицистики до драматургии, прозы и поэзии. Во всех этих жанрах Кешоков нередко властитель, пионер и учитель.
Исследователи творчества Кешокова, читающие творца на родном языке, каждый его поэтический труд называют эпохальным этапом на пути к поэтическому олимпу, по которому можно проследить творческую эволюцию автора. Такого мнения придерживается исследователь творчества Кешокова, кандидат филологических наук Марьяна Шакова.
Поэтическое творчество Алима Кешокова – яркое свидетельство обретения нового, более совершенного уровня в русле формотворчества. В этом плане поэт – абсолютное воплощение, аккумулирующее в себе лучшие классические достижения мировой и отечественной литературы.
Жизнь, судьба и творчество народного поэта КБАССР (КБР), лауреата Государственной премии РСФСР, Героя Социалистического Труда Алима Кешокова – убедительный пример, свидетельствующий о выдающихся художественных достижениях национальной адыгоязычной литературы, той, что сумела не остаться в консервации, изоляции от окружающего мира.
В контексте сказанного дружба двух великих поэтов Кабарди-но-Балкарии Алима Кешокова и Кайсына Кулиева – символ братского, кунацкого, векового взаимовлияния двух автохтонных культур.
Скреплённую взаимным интересом, а в годы войны и кровью, эту дружбу Алим и Кайсын пронесли незапятнанной через всю свою жизнь. Недаром же их, двух наших народных поэтов, образно определяют – «горской песни два крыла».
В памяти живы рассказы о бесстрашии Алима, вынесшего с поля боя тяжелораненого друга. Когда эпохальный роман Кешокова «Сломанная подкова» подвергся необоснованной критике, в защиту друга и литературной правды выступил Кайсын, и время доказало правоту его позиции. Алим Кешоков был и остался преданным сыном своей земли, народа, республики, которые он так вдохновенно воспел, возвысил в своём творчестве.
Лиризм, эмоциональная тональность Кешокова – это сдер-жанное преломление чувств, без внезапных вспышек, без звона щита. «Подобна ты маю, а я сентябрю», – обращается поэт к любимой. И эта сдержанность чувственных переживаний подобна мягкому, задумчивому сентябрьскому дню. Этот такт, этот сердечный ритм у позднего Кешокова в лирике адекватен его ранним стихотворениям. Кешоков – поэт интровертивного склада, чуждый бряцанию звуками в стремлении излить себя в броских образах. Это, впрочем, не ставит его выше или ниже стихотворцев, диаметрально противоположных ему. То есть он своеобразен, своеобычен, он – это он. И этим всё сказано.
Эту уравновешенность, умение держать в узде бьющие из сердца чувства можно увидеть и в его военной лирике. Запальчивость не в духе поэта, впитавшего с молоком матери кодекс этнической чести – адыгэ хабзэ. Если вы когда-нибудь видели поэта в танце кафа, ведущего партнёршу осторожно, бережно, по-рыцарски, – это Кешоков. Он творец лирики философского направления, глубинно свиде¬тельствующего о его уверенности. Можно, конечно, по-разному толковать внезапно возникшую в уме лексему «уверенность», но, похоже, таков эмоциональный алгоритм его сути. В стихах, циклах и т.д. поэт стоит на принципиальных позициях галантного рыцаря. И это привлекает читателя, даёт пищу для вхождения в его творческую лабораторию. Хотя препарирование стихотворчества не только Кешокова, но и любого поэта – дело не благое: стихи поэта надо впитывать в унисон с его дыханием. Главное, волнуют ли читателя его строки. Если волнуют – значит, слава поэту!
Кешоков – «создатель нового стиля в поэзии, нового поэтического языка, который, как и всякое подлинное совершенство, почти не ощущается в своей естественности». Это слова человека, «изнутри» постигшего Кешокова, кабардинского поэта, но обогащённого новыми веяниями времени, разорвавшего границы эстетико-художественной изолированности, открывшего новый художественный простор для поэтического самовыражения, в чём Алим Кешоков преуспел. Его поэзия близка людям всех поколений, современникам и, заметим с уверенностью, читателям грядущего. Это классика в лучшем её воплощении.
В представлении читателя поэт – это всадник, летящий сквозь время, что точно по сути.