В 1913 году на Владикавказскую и Моздокскую кафедру был назначен епископ Антонин Грановский. Он управлял епархией четыре года и по долгу службы не раз бывал в нашей республике. В то время никто даже представить себе не мог, что спустя каких-нибудь несколько лет владыка станет одним из лидеров обновленческого раскола.
Для начала небольшая историческая справка. Обновленцы, или живоцерковники официально появились в России после Февральской революции 1917 года. Они ратовали за модернизацию богослужений, реформу управления церковью, а позднее выступили против патриарха Тихона.
Лояльность к новому порядку и готовность идти на компромисс привлекли к обновленчеству внимание большевиков. С 1922 по 1926 год «Живая церковь» была единственной религиозной организацией, официально признанной властью. В то время более половины российского епископата и приходов находились в подчинении обновленцев. Наша республика не стала исключением. По свидетельству историков, всё духовенство нальчикского благочиния уклонилось в раскол.
Чувствуя поддержку власти, обновленцы вели себя вызывающе, за что и получили в народе прозвище «обнагленцы». Среди наиболее известных лидеров движения непосредственный глава «Живой церкви» Александр Введенский, «митрополит Ивановский и Кинешемский» Александр Боярский (родной дед известного актёра Михаила Боярского) и «митрополит Московский и всея России» Антонин Грановский.
Он получил блестящее церковное образование. В Киевской духовной академии выделялся не только способностями, но и честолюбием. Впоследствии стал известен как выдающийся знаток древних языков и даже получил учёную степень магистра богословия.
Грановский преподавал в духовных школах Москвы, Киева, Тулы, Благовещенска. В 1899 году подал прошение о переводе на должность старшего члена Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета. В качестве цензора пропускал в печать всё, что поступало на его утверждение. С особым наслаждением ставил визу на произведениях, запрещённых гражданской цензурой.
Человеком он был, прямо скажем, неординарным. Поговаривали о его увлечении женским полом, что для монаха, согласитесь, несколько странно. Художник Александр Бенуа дал Грановскому такую характеристику: «На меня особенно сильное впечатление произвёл архимандрит Антонин из Александро-Невской лавры… Поражал громадный рост… прямо-таки демоническое лицо, пронизывающие глаза и чёрная, как смоль, не очень густая борода. Но не менее меня поразило и то, что стал изрекать этот иерей, с непонятной откровенностью и прямо-таки цинизмом… Главной темой его беседы было общение полов и греховность этого общения. И вот Антонин не только не вдался в какое-либо превозношение аскетизма, а напротив, вовсе не отрицал неизбежность такого общения и всяких форм его».
Какое-то время Грановский жил в Донском московском монастыре. Там он завёл себе медвежонка, который доставлял монахам немало хлопот. Зверь повадился залезать в трапезную, опустошая горшки с кашей и прочей едой. Однажды под Новый год Антонин решил сделать несколько визитов в сопровождении своего питомца. Заехал он и к управляющему Синодальной конторой. Не застав хозяина дома, оставил карточку «Иеромонах Антонин с медведем». Возмущённый чиновник пожаловался обер-прокурору Священного Синода Константину Победоносцеву. Началось расследование, но последствий этот случай не имел. Антонину многое прощалось за незаурядные умственные способности.
В марте 1903 года его возвели в архиерейский сан. Сначала Грановский был викарием Санкт-Петербургской епархии, потом возглавил Владикавказскую и Моздокскую кафедру. На Кавказе он столкнулся с распространением сектантства. Массовые переходы православных в баптисты имели место в разных уголках епархии. Грановский назначил шесть окружных миссионеров и учредил для них специальные курсы. На средства епископа издавался журнал «Христианский свет», в котором публиковались материалы преимущественно миссионерского характера.
Во время Первой мировой войны в епархии действовали лазареты на территории мужских и женских монастырей. Кроме того, Грановский открыл епархиальный лазарет, под который отвели больницу Владикавказского духовного училища.
После того как у владыки обнаружили белокровие, он ушёл на покой и поселился в Москве в Богоявленском монастыре. По свидетельству очевидцев, заштатный епископ оказался в бедственном положении. Ходил по городу в рваном подряснике, иногда ночевал на уличных скамейках. Встречая знакомых, жаловался, что его забыли.
В 1921 году о нём всё-таки «вспомнили». За литургические новшества Патриарх Тихон запретил Антонина в служении, и епископ подался к обновленцам.
В кампании по изъятию церковных ценностей он сыграл крайне негативную роль. Грановский участвовал в деятельности Комитета помощи голодающим («Помгола») и сблизился со многими видными большевиками.
Патриарх Тихон охотно согласился помочь голодающим, но настаивал при этом: церковь сама должна решать, что именно она пожертвует. У советской власти на этот счёт была другая точка зрения. В апреле 1922 года Антонин Грановский выступил экспертом на судебном процессе по делу о сопротивлении изъятию церковных ценностей в Москве. Целью экспертизы было выяснить, задевает ли религиозное чувство верующих изъятие из храмов священных сосудов. Грановский самоуверенно заявил, что такая акция никого задевать не должна. Каноны запрещают использование священных сосудов для личных целей, а для спасения голодающих их продать не только можно, но и нужно. Экспертиза епископа Антонина стала одним из оснований для одиннадцати смертных приговоров. Эксперт ходатайствовал о помиловании всех осуждённых, однако пятерых всё-таки расстреляли. Многие верующие считали, что Антонин виновен в их гибели. Грановский с этим не соглашался, напоминая, что шестерых человек ему удалось спасти.
Он был первым архиереем, поддержавшим обновленческий раскол. После отстранения Патриарха Тихона от церковного управления стал одним из лидеров обновленческого движения и вскоре был возведён своими соратниками в сан «митрополита Московского и всея России». Однако идиллия продолжалась недолго. В августе 1922 года Антонин отошёл от «Живой церкви» и основал собственную организацию под названием «Союз церковного возрождения». После разрыва резко критиковал своих оппонентов и выступал против кадровой политики обновленцев.
В последние годы Грановский тяжело болел. Незадолго до кончины он решился на операцию, но оказалось, что рак уже перешёл в неоперабельную стадию.
По некоторым данным, он искал примирения с Патриаршей церковью, но сделать этого так и не успел. 14 января 1927 года Антонин Грановский скончался, находясь в конфликте и с «тихоновцами», и с «обновленцами». Спустя несколько дней состоялись отпевание и похороны. Его похоронили на кладбище Новодевичьего монастыря за алтарём соборного храма.
