Внутренний монолог
Новый год для меня начался с кошмара: погиб мой друг детства. Он давно жил в другом городе, поехал на новогодние праздники к родителям жены, вышел вечером погулять с собакой, и его ударил ножом в подъезде живущий в том же доме маргинал. До сих пор непонятно, что конкретно между ними произошло. А главный вопрос: что делать теперь и как жить дальше, особенно его супруге и двум оставшимся без отца детям? Ясно одно – смерть всегда бродит поблизости, и обязанность всех нормальных людей сделать так, чтобы в нужный момент ваш близкий человек не оказался с ней один на один. А такой момент может наступить, когда угодно – убийца, как видите, может проживать этажом выше.
С тех пор я каждый день вспоминаю наше детство и дворовые приключения. Он был младшим братом моего лучшего друга и, соответственно, лучшим другом моего младшего брата. В нашем подъезде была ещё одна пара таких же братьев, тоже примерно с трёхлетней разницей в возрасте между младшим и старшим. Так мы и дружили – двумя троицами. Обе троицы пропадали во дворах на улице Байсултанова, где мы выросли и где нас вместе звали с балконов мамы: мы жили на шестом этаже, вторая пара братьев – на восьмом, а третья – над ними, на девятом. Он был с восьмого. До сих пор помню, как ежевечерне торчали в гостях друг у друга, а мамы кормили нас ужином всей компанией. Помню, как ремонтировали велосипеды прямо на лестницах или, дрожа от страха, поднимались пешком (лифт перманентно не работал) по тёмной (лампочки столь же перманентно отсутствовали) лестнице после просмотра какого-нибудь голливудского ужастика у нашего соседа со второго этажа – единственного на весь район гордого обладателя видеомагнитофона. Поход был и правда страшноватым: за каждым углом нам мерещились всяческие монстры, кроме того, мы не упускали возможность попугать друг друга сами. Приходилось подниматься поэтапно: на шестом мы с братом шли к себе, открывали дверь в квартиру, включали свет, чтобы остальным не так страшно было подниматься, затем «восьмиэтажная пара» проделывала то же самое у себя на восьмом, а «девятиэтажная» тем временем, сломя голову, неслась к себе.
Однажды младшая троица пропала всем составом. Мы втроём обегали все окрестности, опросив всех, кого смогли. Сотовых телефонов тогда не было (и проводные-то были не у всех), но так ничего и не выяснили. Только под вечер, когда родители уже всерьёз подумывали обратиться в милицию, троица объявилась. На вопрос: где вас носило, все трое упорно отмалчивались, и только мой младший брат сказал: «В Ореховой роще!». Он произнёс это так искренне, что всем стало ясно – врёт. Тогда троицу разбили на составляющие и стали допрашивать, как положено, по отдельности. Первым раскололся обитатель девятого этажа: они съездили до конечной десятого автобусного маршрута – полюбоваться на красивые горы. Подбил их третий – тот самый, которого не стало: их отец был грибником и охотником, знал все подобные места в республике и частенько брал их с собой.
А ещё в те времена спокойно можно было попросить у соседей что угодно – допустим, хлеб. Ситуация самая что ни на есть обычная – магазины работали не до 22.00, как сейчас, и вполне можно было не успеть до закрытия. До сих пор помню, как он стоит перед дверью и говорит: «А дайте нам кусочек хлеба», а моя мама протягивает ему половину буханки.
Да, много чего было. Помню, как мы устраивали совместные поездки на велосипедах по «Весёлым горкам». Так называли все более-менее подходящие для скоростного спуска на двух колёсах места. Особенно хорошо для этой цели подходили пандусы, которых в те времена было немного. Три таких пандуса, точно помню, шли подряд друг за другом у республиканской прокуратуры. Помню, как ходили в походы в составе кружка пешеходного туризма из Дворца пионеров и как мастерили модели самолётов там же. Однажды мы поймали во Дворце пионеров мышь и принесли её домой, где посадили в коробку, откуда она благополучно сбежала. Поймали мы её только вечером. Куда она потом делась, не помню. Помню, как однажды мы купили в базисном магазине по соседству набор щелочных металлов и устроили взрыв у них на балконе. И как ловили ящериц в Кенже, куда ездили с их отцом (уже не вспомню, зачем).
Став взрослыми, мы волею судьбы разбежались: они с родителями уехали из республики, мы с братом переселились с улицы Байсултанова. Они к нам потом часто приезжали. Старший поступил на медфак, стал хирургом и частенько разыгрывал меня «медицинскими приколами». Один из них помню до сих пор: он держит в руках что-то тёмное и продолговатое, а на мой вопрос: «Что это?» отвечает: «Финик. Хочешь?». Затем, не дожидаясь ответа, бросает эту штуку мне, я подношу её к глазам и с ужасом вижу на конце этого предмета человеческий ноготь! «Финик» оказался ампутированной фалангой указательного пальца. «Да он уже никакой, не боись! Сухой и полированный!», - утешал меня будущий хирург, когда я, догнав его, хохочущего, пытался засунуть ему этот «финик» за пазуху.
А самое страшное в той страшной истории вот что: всё происходило под носом у соседей. Кто-то даже слышал звуки перепалки, но выйти побоялся. Человека можно понять: в наше время такие подвиги себе дороже. Но это и делает произошедшее таким страшным. Поэтому могу сказать только одно: друга мы никогда не забудем, а все остальные – берегите себя и близких!
